НЕ ОПРАВДАТЬСЯ...
О грехе убийства нерожденных детей и о том, как этому противостоять
За последние пятнадцать лет теме абортов в печати посвящено большое количество статей, и, казалось бы, она уже и не требует широкого обсуждения, однако это далеко не так. Чаще всего, как показывает практика, столь скорбной теме уделяется внимание в православной печати, а в так называемой светской правда об узаконенном детоубийстве давно подменена кривдой. А что такое есть искусственный выкидыш (слово "аборт" по латыни и означает "выкидыш") как не убийство, причем хладнокровное и вполне осознанное?
И как бы ни называли это действо: прерыванием беременности (почти по-медицински), плодоизгнанием или вытравливанием плода (выражение, близкое к медицине тайной и подпольной), – все это есть самое обыкновенное убийство нерожденного ребенка до 28 недель, то есть до условного срока жизнеспособности плода вне тела матери. После 28 недель прерывание беременности называется преждевременными, или самопроизвольными, родами, однако в случае искусственного "позднего" аборта этот термин использовать просто кощунственно. На каком бы сроке, раннем или позднем, ни производился аборт – он всеми религиями мира всегда рассматривался и рассматривается лишь как убийство ребенка.
Разве что языческое общество никогда не считало вмешательство в естественный ход беременности за преступление, определяя вполне законно, что "если же у состоящих в супружеском сожитии должен родиться ребенок сверх положенного числа, то следует прибегнуть к аборту прежде, чем у зародыша появится чувственность и жизнь". Но разве могут языческие законы, коими допускалось, например, новорожденную девочку, за ненадобностью, просто убить, впрочем, так же легко дозволялось лишать жизни и стариков, когда те становились слабыми и немощными, – служить нам основанием для подражания? Вот только, как показывает реальность, могут...
Еще древнегреческий врач Гиппократ, живший во вполне языческом, но явно уже стремящемся к формулированию нравственных законов обществе, в своей знаменитой "Клятве" категорически указывал на запрет делать аборты, ибо "не вручу никакой женщине абортивного пессария (средства)". Причем этим отец медицины выражал не только свое личное мнение, но и мнение всего медицинского сообщества того времени. Известно, что врачом он был не в одном поколении: его мать Фенарета слыла отличной повитухой, или, как бы мы сегодня сказали, врачом-акушером.
Отрицательное отношение к абортам как к детоубийству из Древней Греции перешло и в общественную мораль Древнего Рима, также однозначно перенявшему если и не понятие греховности, то веру в неминуемую кару за неблаговидные поступки. Публий Овидий Назон (43 до н. э. – ок. 18 н. э.), древнеримский поэт, писал в одном из своих произведений:
Подлинно ль женщинам впрок, что они не участвуют в битвах
И со щитом не идут в грубом солдатском строю,
Если себя без войны они собственным ранят оружьем.
Слепо берутся за меч, с жизнью враждуя своей?
Та, что пример подала выбрасывать нежный зародыш,-
Лучше погибла б она в битве с самою собой!
Если бы в древности так матерям поступать полюбилось.
Сгинул бы с этаким злом весь человеческий род!
Снова пришли бы искать того, кто в мире пустынном
Стал бы каменья бросать, вновь зачиная людей.
Кто бы Приамову мощь сокрушил, когда бы Фетида,
Моря богиня, свой плод не захотела носить?
Если в тугом животе не оставила б Илия двойню,
Кто бы тогда основал этот властительный Град?
Если б в утробе своей погубила Энея Венера,
То не пришлось бы земле в будущем Цезарей знать.
Так же погибла б и ты, хоть могла уродиться прекрасной,
Если б отважилась мать сделать, что сделала ты.
Сам я, кому умереть от любви предназначено, вовсе
Не родился бы на свет, не пожелай меня мать.
Можно ль незрелую гроздь срывать с лозы виноградной?
Можно ль жестокой рукой плод недоспелый снимать?
Свалятся сами, созрев. Рожденному дай развиваться.
Стоит чуть-чуть потерпеть, если наградою – жизнь.
Что же утробу язвить каким-то особым оружьем?
Как нерожденных детей ядом смертельным травить?
Все колхидянку винят, обагренную кровью младенцев;
Каждого Итиса жаль: мать погубила его.
Матери-звери они. Но у каждой был горестный повод:
Обе мстили мужьям, кровь проливая детей.
Вы же скажите, какой вас Терей иль Ясон побуждает
С дрожью, смущенной рукой тело свое поражать?
Сроду не делали так и в армянских логовах тигры;
Разве решится сгубить львица потомство свое?
Женщины ж этим грешат, хоть нежны, – и ждет их возмездье:
Часто убившая плод женщина гибнет сама, –
Гибнет, – когда же её на костер несут, распустивши
Волосы, каждый в толпе громко кричит: "Поделом!"
Пусть же мои растворятся слова в просторах эфира!
Пусть предсказанья мои станут лишь звуком пустым!
Боги благие, лишь раз без вреда согрешить ей дозвольте...
Но и довольно: потом пусть наказанье несет.
Христианская Церковь с первых дней своего существования осуждала аборт как убийство. Так, 21-ое правило Анкирского собора (314 г.) гласит: "Женам, от прелюбодеяния зачавшим и истребившим плод и занимающимся составлением детогубительных отрав, прежним определением было возбранено причащение Святых Тайн до кончины – и по сему и поступают. Изыскивая же нечто более снисходительное, мы определили таковым проходить десятилетнее время покаяния, по установленным степеням".
В VII веке, более чем через триста лет, Шестой Вселенский Собор негативное отношение христианской Церкви к детоубийству подтвердил 91-ым правилом: "Жен, дающих врачевства, производящие недоношения плода во чреве, и приемлющих отравы, плод умерщвляя, подвергаем епитимии человекоубийцы".
Но еще ранее, в VI веке, святой Василий Великий писал: "Умышленно погубившая зачатый во утробе плод подлежит осуждению смертоубийства. Тонкаго различения плода образовавшегося, или еще не образованнаго, у нас несть. Ибо здесь полагается взыскание не токмо за имевшее родитися, но и за то, что наветовала самой себе: поелику жены, от таковых покушений, весьма часто умирают. С сим совокупляется и погубление плода, яко другое убийство, от дерзающих на сие умышленно. Впрочем, подобает не до кончины простирати покаяние их, но приимати их в общение, по исполнении десяти лет: врачевание же измеряти не временем, но образом покаяния" (2-ое правило св. Василия Великого). Суров и справедлив святой Василий Великий не только к женщине, "погубившей зачатый во утробе плод", но и к тому, кто в "погублении плода" участвовал, ибо "...дающие врачевство для извержения зачатого в утробе, суть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы" (8-ое правило св. Василия Великого).
Во всех христианских странах убийство нерожденных детей на протяжении долгих веков было запрещено законом. Всегда под запретом и осуждением было оно и на Руси. Соборное Уложение, принятое в 1649 г. при государе Алексее Михайловиче, в главе 22 указывало: "...А будет которая жена учнет жити блудно и скверно, и в блуде приживет с кем детей, и тех детей сама, или иной кто по ея велению погубит, а сыщется про то допряма, и таких беззаконных жен, и кто по ея велению детей ея погубит, казнити смертию безо всякия пощады, чтобы на то смотря, иные такова беззаконного и скверного дела не делали, и от блуда унялися".
Впрочем, в России, вплоть до прихода к власти большевиков, аборт был крайне редким явлением по причине крайне отрицательного отношения к нему во всех социальных слоях общества.
Осуждение и наказание детоубийц неоднократно повторялись и в последующих нормативных документах: например, в Уголовном кодексе 1832 г. изгнание плода также упоминалось среди видов смертоубийства, а согласно "Уложению о наказаниях" 1885 г., искусственный аборт карался "каторжными работами от 4 до 5 лет, лишением всех прав состояния, ссылкой в Сибирь на поселение".
И хотя однозначно и осуждающе звучит характеристика аборта в известной энциклопедии Брокгауза и Эфрона: "Преступный выкидыш преследуется законами всех цивилизованных стран", – в начале XX столетия вседозволенность, подаваемая просто как право на свободомыслие, начинает свое победное шествие по Европе.
Известно, что впервые в мире искусственный аборт был узаконен в период Французской революции, и хотя разрешительный закон действовал лишь короткое время, с 1791 по 1810 годы, тлетворные идеи, заброшенные в умы разных мастей "прогрессистов", вновь начинают будоражить общественное мнение. В частности, в среде европейских медиков все чаще поднимается тема необходимости легализации абортов и прав женщины на свободный выбор. Тогда же начинают проходить открытые дебаты среди медиков на эту тему и в России.
Одним из первых подобные либеральные взгляды высказываются доктором медицины Шабадом, который свои доказательства основывает на принципах средневекового врача-философа и предтечи будущих схоластиков Маймонида. Доктор Шабад открыто ставит в печати вопрос "о праве матери распоряжаться функцией своего тела". В России, предчувствуя надвигающееся зло, пытаются как-то остановить этот процесс. Так, в 1900 г. доктор Э. Катунский заявляет, что "у акушера нет ни нравственного, ни юридического права производить эмбриотомию (рассечение эмбриона) над живым плодом".
Однако под влиянием набирающего силу либерализма в начале XX века происходит некоторое смягчение мер пресечения детоубийства, и вот уже в Уголовное уложение 1903 г. записывается, что "мать, виновная в умерщвлении своего плода, наказывается заключением в исправительный дом не свыше трех лет, врач – от 1,5 до 6 лет". Тогда же в России впервые разрешаются аборты строго по жизненным показаниям.
В 1913 г. в Москве прошел XII Пироговский съезд, открыто осудивший уголовное наказание матери и врача за аборт, однако очень многие врачи столь прогрессивное постановление съезда не поддержали.
Например, доктор Личкус, выступая на съезде, в противовес высказанному утверждению сказал, что "преступный выкидыш, детоубийство и применение противозачаточных средств – симптомы болезни современного человечества".
Моральные нормы поведения врача, сформулированные в "Клятве Гиппократа" еще в Древней Греции, стали основополагающими для медиков всех временем и народов, и казалось, они будут вечными, незыблемыми, однако сначала их отменила Французская революция, а затем, спустя столетие с небольшим, и советская власть.
Как показывает вся история XX века, симптомы болезни вскоре перешли в стабильную хронику, подкрепленные в России после большевистского Октябрьского переворота даже законодательно декретом от 18 ноября 1920 г. Сразу же после принятия разрешительного указа вышло совместное постановление Наркомздрава и Наркомюста, по которому всем женщинам свободной страны свободно обеспечивалось "бесплатное производство операции по искусственному прерыванию беременности в обстановке советской больницы", при этом ей, свободной женщине, гарантировалась максимальная безвредность. Понятно, что главным является забота о безвредности телесной, а не духовной. Таким образом, Советская Россия стала не только первой страной, где произошла легализация аборта, а, прежде всего, страной, где свободные
дискуссии или даже какой-либо общественный протест против абортов, просто-напросто стали невозможными, зато террор и преследования, учиненные коммунистами – сторонниками абортов против верующих и врачей – противников абортов стали обычным явлением.
Все это скоро приносит свои "плоды" – страна сталкивается с реальной угрозой вымирания, ибо рождаемость заметно падает. И вот в 1936 г. аборты в Советском Союзе запрещаются, но уже в 1955 г. вновь разрешаются.
Волна либерализма в отношении искусственного прерывания беременности, самым решительным образом реализованная в первой стране свободы, равенства и братства, сбросившей с себя "рабские путы", в XX столетии захлестнула и весь мир. В 1921 г. в США появляется Американская лига по контролю над рождаемостью. Основательница Лиги Маргарет Зангер в 1922 г. была арестована за организацию подпольного абортария и распространение опасных для здоровья контрацептивов. Однако из тюрьмы она быстро выходит на свободу и самым активным образом занимается распространением своих антигуманных идей по всему миру.
В 1932 г. эта медсестра-недоучка, ярая феминистка и просто беспутная и безнравственная женщина, выступает с так называемым "Мирным планом", в котором ратует за стерилизацию "неполноценных" и "генетически второсортных рас", с тем чтобы сократить "все расширяющиеся площади биологических отбросов". И нет ничего странного и неожиданного в том, что идеями Зангер о контроле над рождаемостью вдохновляются лидеры фашистской Германии. Как нет ничего неожиданного и в том, что вскоре она вступает в прямое сотрудничество с теми, для которых ее кощунственный тезис "об отделении плевел от зерен" более чем близок. Скоро, очень скоро политика уничтожения неугодных рас на оккупированных славянских территориях начнет внедряться на практике, а аборт – использоваться как прямое средство подавления рождаемости.
Казалось бы, что после того, как по окончании Второй мировой войны факт прямого сотрудничества с фашистами Маргарет Зангер был подтвержден документально, деятельность откровенно антихристианской Лиги должна была бы прекратиться, однако этого не происходит. Просто в 1948 г. Лига меняет свою вывеску и становится Международной федерацией планирования семьи. Главная задача вначале Лиги, а затем МФПС – это, прежде всего, повсеместный контроль рождаемости с помощью распространения и навязывания населению абортов, контрацептивов, стерилизации, внедрения программ сексуального просвещения.
В 1991 году МФПС открыла свое отделение в России, известное как Российская Ассоциация "Планирование семьи". РАПС сразу же начинает свою решительную деятельность, используя для своих целей государственные средства, начинает массово проводить занятия в школах по так называемому "половому воспитанию".
В настоящее время в большинстве стран Европы и Америки, не без участия МФПС, операции по прерыванию беременности на ранних сроках были разрешены, например: в 1946 г. – в Швеции, в 1967 г. – в Великобритании, в 1973 г. – в США, в 1979 г. – во Франции.